— Либо его брат, либо его жена, — мягко произносит якудза и все складывается в моей голове, точно пазл, к которому не прилагалось картинки. Зато, сложив мозаику, я понимаю, ЧТО это была за картинка. «Приход пристава к должнику».

Эмиль понимает то же, что и я — и в тот же момент времени. Мы переглядываемся, и я задаю вопрос от нас обоих:

— Женская ложа или филиппинская?

— Я бы поставил на женскую, — встревает брат.

— А я — на филиппинскую, — возражаю я.

— Стойте-стойте! — перебивает Ян. — Так это МАСОНЫ их похитили? Я думал, такое только в романах бывает. Или в кино.

Король степенно отпивает из бокала. Может, улыбку прячет, а может, готовится объяснять журналисту принципы устройства мира.

— Для богатых и сильных их ложи — всего лишь игровые клубы, средство от скуки. Среди больших людей играть принято на жизни или на деньги. Если не затевать войн, чем рисковать? Вложениями. Кто-то из живущих на островах решил сыграть с безумцами из клана Кадош. Они не привыкли проигрывать.

— Привыкнут, — машет рукой Эмиль. — Если все так, как ты говоришь, отца вернут уже к вечеру, посыпанного сахарной пудрой и обвязанного ленточкой. Нет никого, кто бы качественнее промывал мозги толстосумам.

Король приподнимает бровь — не то сомневается, не то соглашается. Убойное очарование Ребиса каждый из нас испытал на себе. Даже если Абба Амону закуют в кандалы в темнице сырой и начнут полосовать плетьми, он найдет способ понравиться палачам и переманить их на свою сторону.

И все-таки боязно, боязно мне. Пришло время отцу платить по счетам — кто знает, не придет ли следом НАШЕ время? А мы, носители не то долгожданного, не то злополучного совершенства, вожделенного Рубедо, легендарного Адама Кадмона, намного слабее нашего отца. Каждый Кадош наделен пороком, уравновешивающим его достоинства — неконтролируемой тягой, у всякого своей. Не мы, а она решает, к чему нам тянуться и от чего зависеть всю жизнь. Дядюшка помешан на порядке. Джон — на хаосе. Ребис — на совершенстве. А мы? Братец мой помешан на свободе, на том, чтобы скинуть власть семьи и жить жизнью Джона. Его не остановит даже Ян, который наверняка захочет вернуться туда, где есть интернет, электричество и канализация, но нет сметающих все живое цунами и ядовитых змей под кроватью. Где по крайней мере есть кровати! А я? Каким демоном одержима я?

Демоны отзывчивы — позови, и они придут. И откусят тебе голову.

Есть демоны, ведающие деньгами и властью. Тот, кто их вызывает, платит кровью. Есть демоны, которые распоряжаются счастьем. За их товар платят душой. А есть демоны, способные одарить славой. Эти дороже всего, но если повезет, удастся расплатиться риторикой. Хотя в итоге все равно все замешано на крови.

— Значит, Лабрис или Клаустра, — задумчиво кивает Ян. — Или те масонские ложи, в которых оба занимают места вторых или третьих лиц. То есть серых кардиналов, не так ли?

— Не так, — возражает Эмиль. — Опять ты пишешь в своей голове увлекательную статью, а вокруг тебя простая, скучная жизнь. Наши родственники не темные властелины, а обычные люди. — На этих словах лицо Яна становится насмешливо-внимательным. — Да, обычные. Они связались с богатыми вкладчиками и ничего не предоставили, кроме мальчишки и девчонки, сшитых боками.