Надо быть упорней!

В ближайшее воскресенье решаю отправиться за город и дать себе настоящую нагрузку – такую, чтобы потом прошибло! Ребята в пионерском лагере, к Ане приехала погостить мама, так что в путь мне предстоит отправляться одному.

Куда ехать? И что мне делать одному,– я не очень представляю. Спасибо теще. Мудрая старуха неожиданно подсказывает мне великолепную идею.

Вечером, когда мы в сотый раз толкуем о старых и новых болезнях, о недугах временных и хронических, бабушка замечает:

– От слабости нет лучше средствия, чем малина. Малина– ягода полезная, особливо лесная, с клопиком...

Малина! Это идея! Еду за малиной.

Поднимаюсь на рассвете, в полупустой электричке направляюсь к исходному пункту маршрута. Теперь я уже забыл, как называлась эта станция,– не то Петелино, не то Пределино,– но суть не в том. Важно, что за маленькой станцией почти сразу же начинался громаднейший смешанный лес. Теоретически в негустом, молодом лесу непременно должен быть малинник.

Шагнул в тень первой шеренги деревьев и сразу же почувствовал, как лес охватил меня своим очарованием. Тихо шелестела трава под ногами, где то наверху, в ветках, горланили птицы, солнце прорезывало рощу косыми, острыми лучами.

Я шел бодро. Помнил наставление тещи: малина любит места глухие, заброшенные. А раз так – вперед!

Давно уже потерялась надежно вытоптанная тропинка, под ногами вилась чуть приметная стежка, но все равно – вперед!

Ботинки и концы штанин напитались росой, но какое это может иметь значение, когда у человека есть цель. Я и не заметил, как стерлась с земли стежка,– остановил овраг. Вперед ходу больше не было и малины... тоже не было.

Хотелось пить. Надоела идиотская плетеная корзинка (теща наградила). Я решил отдохнуть, оценить обстановку. Присел в тени какого то неведомого мне куста. Куст был зеленый, густой, со стрельчатыми листьями. Как он назывался, – убей не знаю! Приветливо светила стройным стволом березка, наклонившись к ней, что то шептал дубок (его я сразу узнал – на земле лежали желуди!). Какое то неизвестное мне дерево пыталось отогнать дубок от березки, но влюбленные не обращали на третьего лишнего никакого внимания

По земле ползла черная мохнатая гусеница. Была она толстая, в бархатном платье, совсем как жена Михаила Иосифовича – соседа преферансиста...

На полянку приземлялись всякие пернатые. Мне удалось опознать ворону (каркала!), сороку (бока белые!), воробья (это просто) и, кажется, снегиря (видел его портрет в Юлиной книжке). Остальные... нет, об остальных я мог сказать не больше, чем о самолетах иностранных авиакомпаний, производящих посадку в Шереметьевском аэропорту столицы, остальные были птицами.

Солнце пригревало все крепче, пора было двигаться. Я поднялся и тихо побрел вдоль крутого берега оврага.

Очень хотелось пить.

В просвете между деревьями мелькнули какие то свет* лые кусты. В зелени листьев алели частые жирные точки, У меня сердце екнуло. Приближаюсь, всматриваюсь – действительно малина! Повезло. С размаху врезаюсь в малинник и, взвыв, отскакиваю. Чертова малина породнилась с крапивой. Жжется, не пускает.

Спасибо тебе, Аннушка, уговорила ехать в рубашке с короткими рукавами. Тут водолазный костюм нужен, кожаные перчатки, плащ, на худой конец...

Но локоть близок, и я его укушу.

Выламываю длинную палку с сучком на конце. Сооружаю нечто родственное багру и приступаю к делу. Захватываю ветку малины, вытягиваю из крапивы и осторожно обираю ягодку за ягодкой.

Через десять минут думаю:

«Как бы ни было трудно, роптать грешно: малина – полезная».