|
А он только засмеялся. А потом, когда мы летели над Парижем с grande vitesse [с большой скоростью (фр.)], сто двадцать километров в час или даже больше, Джон обернулся ко мне и говорит "Он не летает, а ползет, как клоп". Представляете! Наши самолеты очень хорошие, мсье. Во Франции все так говорят. - Надеюсь, вы поставили этого нахала на место, - улыбнулся Хоуард. Николь расхохоталась, такого звонкого смеха старик от нее еще не слышал. - Это было невозможно, мсье Хоуард. Мне никогда не удавалось поставить его на место, как вы говорите. - Очень сожалею, - сказал Хоуард и, помолчав, прибавил: - Я никогда не летал над Парижем. Это красиво? Николь пожала плечами. - Красиво? По-моему, с воздуха ничто не кажется красивым, вот только облака. Но тот день был чудесный, потому что облака тогда были большие, пушистые, Джон их называл ку... кум... как-то так. - Cumulus? [кучевые облака (лат.)] Николь кивнула. - Вот-вот. Мы больше часу там резвились, летали и вокруг облаков, и над ними, и между белыми крутыми откосами, в таких глубоких туманных ущельях. А далеко внизу опять и опять показывался Париж, то увидишь площадь Согласия, то площадь Звезды. Никогда не забуду этот день. А потом мы приземлились, и меня сразу одолел сон, мы возвращались в Париж в автомобиле, и я прислонилась к Джону, положила голову ему на плечо и заснула. Довольно долго шли молча. Пьер и Биллем устали толкать коляску и уступили место Розе, Шейла семенила с ней рядом. Котенок свернулся в коляске и спал крепким сном. Вскоре Николь показала вперед: - Вот и дом... вон там, среди деревьев. Надо было пройти еще около мили. По-видимому, это была большая, процветающая ферма; дом и хозяйственные постройки стояли среди деревьев, защищенные от ветра. На окрестных холмах, сколько хватал глаз, раскинулись, пастбища. Через полчаса подошли к ферме. По длинному ряду конюшен сразу видно было, чем занимается владелец; неподалеку на огороженных участках бегали лошади. За все время пути Хоуард еще не видел такого крепкого, толково устроенного хозяйства. Они направились к домику у ворот, подобию сторожки, и Николь спросила, где найти хозяина. Их послали к конюшне, и они пошли вдвоем, оставив детей с коляской у ворот. На полпути их встретил Аристид Арвер. Он был маленького роста, худощавый, лет пятидесяти пяти; острые черты лица, проницательный взгляд. Хоуард тотчас понял, что это человек очень неглупый. А потом подумал, что у такого человека вполне могла вырасти дочь-красавица, признанная королева красоты "мисс Ландерно". Тонкие черты лица, заострившиеся с годами, наверно, были очаровательны у молоденькой девушки. |
