|
Возможно, счетовод каким-то образом прознал, что госпожа Вэй подумывает о том, чтобы оставить своего скупого мужа, и, сказав ей, что тоже хотел бы уехать, предложил отправиться в деревню Шили. Тай Мин надеялся, что со временем он уговорит госпожу Вэй поселиться с ним вместе и вести общее хозяйство, а для этого ему нужны были деньги. Серебро, которое пообещал Лан, составляло довольно незначительную сумму, и Тай Мин, юноша хитрый, возможно, догадался, что Лан так или иначе обманет его. По этой причине счетовод и решил оставить себе ожерелье. По словам Папоротника, Тай Мин был не слишком образован: он просто не мог себе представить последствия кражи императорского сокровища, полагая, как многие простые люди, что
Император настолько богат, что вряд ли даже заметит исчезновение ожерелья. Вполне понятно также, почему госпожа Вэй не поехала в деревню Шили. Пообещав Тай Мину встретиться с ним, она лишь подшутила над юношей для того, чтобы избавиться от его ухаживаний. На самом деле она убежала с неким третьим лицом, пока неизвестным. Лицом, с которым счетовод, возможно, был знаком и встретился на обратном пути из Дворца. Все эти соображения, однако, пока несущественны, ибо Тай Мин не передавал ожерелье третьему человеку, кем бы тот ни был. Если бы юноша сделал это, то обязательно назвал бы этого человека под пытками. Тай Мин выстоял только потому, что ожерелье действительно было в его распоряжении, он надеялся на невозможное — выжить и обладать драгоценностью. Судья поднял горлянку на вытянутых руках и пристально посмотрел на нее. Он вспомнил слова Наставника Тыквы о значимости внутренней пустоты. Для того чтобы отыскать ожерелье, нужно стать полым, отрешиться от себя и поставить себя на место счетовода. Надо было стать Тай Мином и зажить его жизнью. Судья закрыл глаза. Он представил себе, что сидит в зале внизу за конторкой на высоком стуле. Получая жалкие гроши от своего скупого хозяина, Тай Мин проводил там время с раннего утра до позднего вечера, позволяя себе одно-единственное развлечение — редкие прогулки на рыбалку в те дни, когда в гостинице было мало постояльцев. Но у юноши имелась и ежедневная радость: он маг постоянно любоваться обожаемой женщиной, госпожой Вэй. Жена хозяина, скорее всего, проводила в зале много времени, ибо, по словам владельца «Девяти облаков», принимала самое деятельное участие в жизни гостиницы. Тай Мин, конечно же, пользовался любым случаем поговорить с хозяйкой, хотя такая возможность выпадала не очень часто. Господин Вэй следил за тем, чтобы его слуга не пренебрегал своими обязанностями за конторкой — разбирал бумаги, считал на счетах, подводил итоги красной тушью... Красной тушью! Судья Ди открыл глаза. Вот обстоятельство, заслуживающее внимания. Тай Мин пометил дорогу к деревне Шили красной тушью. Карта, должно быть, хранилась в одном из ящиков конторки, поскольку ее держали под рукой для удобства постояльцев. Наверху во флигеле у Тай Мина вряд ли имелся брусок красной туши с тушечницей для ее растирания. Это значит, что Тай Мин сделал пометки на карте, сидя за конторкой. Небо, не здесь ли таится разгадка? Судья сел на кровати, отложил тыкву-горлянку и задумчиво потер шею. Он решил осмотреть конторку. Судья вышел в коридор, изо всех сил стараясь не скрипеть половицами. Зал был тускло освещен единственным фонарем, который висел как раз над конторкой. Слуга прибрал свое рабочее место; оставив на поверхности только тушечнипу, брусок черной туши и несколько кистей. Судья обнаружил, что в конторке с правой стороны от высокого стула счетовода имеются два ящика. Он выдвинул верхний ящик. В нем лежала книга регистрации постояльцев, банка с густым конторским клеем, которым кассиры подклеивают счета, деревянный штамп с надписью «уплачено» и пропитанная красной краской подушечка к нему, пачка незаполненных счетов и конверты. |
