— А веревка — она привязана к моей во¬досточной трубе! Это что, тоже не на моем участке?

Девушка представления не имела, кому принадлежит труба, обслуживающая сразу два дома, но воскликнула:

— Пусть так, но вы тоже должны держать свои ворота закрытыми!

Хантер только хмыкнул, и ее снова охва¬тила волна негодования: она тут, согнувшись в три погибели, пытается развязать все эти наспех завязанные узлы, а он себе стоит и посматривает, и не думает помочь! Вот черт, еще и ноготь сломала, а проклятые узлы ни¬как не поддаются. Хантер спокойненько по¬вернулся и вообще куда-то ушел... Ага, возвращается, с ножницами. В полном молча¬нии они вместе ликвидировали остатки им¬провизированной изгороди — и вдруг оба одновременно подняли головы: она — воин¬ственно, готовая к бою, он же — совершен¬но спокойно глядя на нее с высоты своего роста.

Пернел уже собиралась повернуться и молча покинуть поле битвы, когда за спиной у нее внезапно раздался его голос:

— Вы действительно испугались вчера ве¬чером?

Вопрос застал ее врасплох — никак она не привыкнет к этим переходам. Вчера он был мужественным, мягким, а сегодня опять жесток и груб.

— Кого? Вас?

— Конечно, не меня, глупышка! Вашего ухажера!

— Благодарю вас, — съязвила Пернел, ни¬чуть не задетая, что ее назвали «глупышкой». Докладывать этому грубияну, что Крис Фар¬мер весь вечер считал, будто его завлекают? Нет уж; но надо же как-то ему объяснить... И она промямлила: — Я... это... просто не¬много перебрала вчера. — Хватит с него та¬кой мотивировки.

Слова ее, кажется, немного разочаровали Хантера. Несколько долгих секунд он молча смотрел на нее, наконец, осторожно задал во¬прос:

— Но ведь вы, полагаю, уже не девствен¬ница?

Вот это да! Какая наглость с его стороны!

— А почему бы и нет?

В ответ прозвучало нечто непечатное.

— Спасибо, — только и осталось ей по¬благодарить еще раз.

— К черту ваше «спасибо»! — прорычал Хантер. — Вам надо головку проверить — все ли с ней в порядке!

— Это почему же?

Да, почему, собственно, будучи девствен¬ницей, ей не следует ею быть?

— Да потому, что любому нормальному человеку сразу было бы ясно, что собой представляет этот тип!

— Безусловно, для вас это бы трудности не представило! — По лицу его она поняла: намек не очень-то пришелся ему по вкусу. Ох, она же несправедлива к нему — он так нежно утешал ее, прижимал к себе... — Но ведь я только хотела показать ему мой дом, как я его отделала, а он... — Большая уступ¬ка Хантеру — учитывая его сегодняшнее по¬ведение.

Однако по всему видно, он не оценил ее попытки быть хорошей: он вдруг громко хмыкнул и удалился в сторону своего гаража.

«Нахал!» — продолжала кипеть Пернел, собирая обрывки бечевки, досок и складывая все это в свой сарай. Большую часть дня она провела в саду позади дома — это когда Хантера не было поблизости, а когда он по¬являлся, она уходила в дом звонить матери.

— Когда же ты навестишь нас?

В который раз мама это спрашивает... И, правда, с тех пор как Брюс завершил свои дела в Уилтшире, их встречи стали совсем редкими.

— Да вот еще приведу свой сад в божес¬кий вид — тогда.

Пернел положила трубку и пошла посмот¬реть, чем это занимается на заднем дворе Хантер. Потом, поставив на предохранитель защелку передней двери, занялась той частью сада, что перед домом. Потрудившись как следует, довольная проделанным, она верну¬лась в дом, лишь совсем выбившись из сил. Сколько ей еще всего предстоит, пока у нее воцарится такой же порядок, как на участке соседа.