— Может, тебе станет легче, если я скажу, что ты заставила меня признать, что во мне рождаются эмоции, способные довести до убийства?

— Вы... так ревновали? — удивилась Пернел.

— Что-то вроде того, — не стал он отри¬цать, улыбнувшись. — Не знаю, была ли то ревность, только я приехал после своего оди¬нокого обеда — и вижу: ты целуешься с ка¬ким-то молодым человеком.

— Ну, какой это поцелуй, — так, привет¬ствие.

— Положим! Я провел жуткую ночь и встал утром с головной болью.

— Это в то утро... А я думала — Джонс, электрик, разбудил вас — страшный шум поднял, на весь дом. Вы позвонили тогда...

— По правде говоря, Пернел, я всегда встаю очень рано, даже зимой.

— Но ведь вы жаловались, и я подумала...

— Позвонил, сам не знаю почему. Видимо, просто поговорить с тобой хотелось. А жало¬ба — это так, предлог.

— О, неужели? — Она уставилась на него огромными, в пол-лица, глазами.

Хантер кивнул, глядя на нее так, что она начинала уже верить в его любовь.

— По той же причине я через несколько дней позвонил в твой офис — под предло¬гом, что мне нужно поговорить с Йоландом.

Глаза Пернел стали совсем огромными — как блюдца.

— Нет! — ахнула она, и все ее существо захлестнула радость. — А я так испугалась, когда услышала ваш голос.

— Так тебе и надо, — рассмеялся Хан¬тер. — Не будешь дерзко разговаривать со мной!

— Я... э-э... никак не ожидала, что прези¬дент такой компании может позвонить лично мне.

— При обычных обстоятельствах такого никогда бы и не случилось. Но те обстоятель¬ства не совсем обычные. Позволь... — по¬просил Хантер и положил руку ей на плечо, слегка дотрагиваясь до шеи.

Пернел это понравилось, и она не стала возражать.

— Обычно я стараюсь быть в курсе всего, что происходит в компании. Мне на про¬смотр приносят все документы. Так ко мне на стол попало прошение Йоланда. По пути к автостраде я часто проезжал мимо его фаб¬рики, потому и обратил внимание на его просьбу о финансовой помощи. А потом уз¬нал, что ты работаешь у него секретаршей. Обычно переписку подобного рода ведут мои подчиненные. На этот раз звоню я сам, а что сказать — не придумал, вот и спросил твоего шефа. На фабрику приехал тоже не¬понятно почему; попросил, чтобы именно ты провела меня. В конце концов... — он за¬пнулся, — я понял, что мне просто нравится смотреть на тебя.

Сердце Пернел колотилось с невиданной силой, но единственное, что она смогла ему ответить:

— Ах ты, несчастный!

— Совершенно верно, — улыбнулся он в ответ, — хотя я и получил по заслугам, до¬рогая. Помнишь, мне тогда удалось подстро¬ить, чтобы ты опоздала на свидание, — я так надеялся, что оно вообще не состоится. А ты заставила меня позеленеть от ревности — назначила свидание на следующий день.

— О, Хантер! — беспомощно пробормота¬ла она.

Ему, видимо, очень понравилось, как нежно она произносит его имя.

— Ты любишь меня... ну хоть самую ма¬лость?

Пернел вздохнула.

— Немножко, — призналась она и почув¬ствовала, как рука его теснее охватила ее.

Но Хантер ограничился поцелуем в уголок ее глаза — и забыл обо всем на свете.

— Так о чем это я говорил?

— Хм... вы просто осматривали фабрику, — напомнила она.

— Ах да! Ту ночь я провел в Миртл-коттедж и за свои прегрешения получил от ди¬карки соседки разбитое стекло в окне.

Пернел рассмеялась, а он продолжал:

— К тому времени, как мне удалось про¬никнуть в твою спальню через окно, мне стало так хорошо от твоей близости, что ухо¬дить вовсе не хотелось.