Глафира Семеновна улыбнулась.

- Одну нашу знакомую мы все зовем каракатицей,- отвечала она, взглянула на мужа и прибавила:- Пелагею Дмитриевну. Она такая смешная, на коротеньких ножках и рот до ушей.

Они поднялись со скамейки и пошли по Плажу. Глафира Семеновна успокоилась и спрашивала Потрашова:

- Где-бы нам, доктор, начать завтра утром брать теплыя ванны?

- Да вот...- и доктор указал на двухэтажное строение, приютившееся внизу, под самой набережной около воды.- Только зачем вам брать теплыя? Возьмите тепловатыя.

- Будто это не все равно?- спросил Николай Иванович.

- Тепловатыя прохладнее теплых. Здесь градусники децимальной системы - ну, возьмите двадцать шесть градусов, двадцать пять.

- Тут мужския и женския ванны?- спросила Глафира Семеновна.

- Здесь пол вообще не разделяется. Вы видите, и в открытом-то море купаются мужчины и женщины вместе.

- Нужно вперед записаться, или можно и так?

- Прямо приходите и закажите себе ванны. Вам отведут один кабинет, а мужу вашему другой. Ванна стоит франк и двадцать пять сантимов. Впрочем, в верхнем этаже, кажется, обстановка получше и стоит полтора франка.

- Вот в полтора франка и пойдем.

- Там есть консультация врача и стоит это два франка, но зачем вам консультация? Да и врач-то этот, кажется, сомнительный.

- Ну, что тут! Поконсультируемся. Важная вещь два франка! Два франка я, два франка она - четыре франка! Уж приехали на морския купанья, так надо все испытать. Пускай наживаются.

Часы показывали еще только около трех. На Плаже не было особеннаго многолюдия. Только ребятишки усеивали своими пестрыми костюмами песок у воды и делали берег похожим на цветник. Пестроту прибавляли няньки и мамки-кормилицы, одетыя в национальные костюмы разных департаментов Франции и обвешенныя яркими разноцветными лентами. Был морской прилив, песчаная полоса берега у воды сузилась, а потому детския толпы были теперь теснее, чем утром. Слепые певцы надсажались, распевая арии и аккомпанируя себе на мандолинах. Был и скрипач, выводивший смычком убийственныя ноты, был даже кларнетист. Сидели и так слепые нищие, сидели на стульях и побрякивали раковинами с положенными в них медными монетами, приглашая гуляющих к пожертвованию. У некоторых слепых на груди были прикреплены докторския свидетельства в рамках, обясняющия, что сбирающий подаяние действительно слеп, и даже обясняющия, вследствие каких причин он ослеп. Одни слепые нищие были с провожатыми женщинами или мальчиками, у других были собаки, пуделя, привязанные к ножкам стульев. Бросалось в глаза, что все эти нищие были прилично и даже франтовато одеты.

- Сколько слепых-то!- вырвалось у Глафиры Семеновны и она сунула одному из них полфранка.

- И хорошо здесь собирают,- отвечал доктор.- В особенности щедро им русские подают. Здешние нищие откровенны. Я разговаривал с ними, и они говорят, что времени лучшаго, как русский сезон, для них нет. Вы вот будете в воскресенье в русской церкви у обедни, так посмотрите, сколько там на паперти нищих стоит! Я пришел в первый раз туда и подумал, что я на русское кладбище попал. Да вот вам мальчик при этом слепом старике. Я думал, что он старику внуком приходится и, разговаривая с мальчиком, назвал старика его дедушкой - гран-пер. Мальчик улыбнулся и отвечал мне: "нет, он мне не дедушка, он мой хозяин, а я его доместик - слуга". Ах, так ты и жалованье получаешь?- спросил я его шутя. "Да, он мне платит франк в день и дает мне два завтрака и обед". И мальчик сказал мне правду. А вот и еще сорт нищенства,- указал доктор на проходящаго старика.- Продавец.

Старик нес ящичек, перекинутый на ремне через шею. В ящике лежало несколько карандашей, шпильки, две пачки конвертов и почтовая бумага.

- Да ведь и у нас есть такие нищие,- заметил Николай Иванович.