- Решительно ничего не нашел у вашего мужа,- сообщил Глафире Семеновне доктор,- Это какой-то колосс по здоровью. Здоровье его феноменальное.

- Ну, что, теперь не колет?- спросила Глафира Семеновна мужа.

- Не колет, положительно не колет,- радостно отвечал Николай Иванович.- А ведь давеча как кололо!

- Была мнительность и ничего больше. Вы трус,- сказал доктор и, обратясь к Глафире Семеновне, прибавил: - Тетка моя здесь. Она сидит вон там на галлерее. Когда мы проходили из кабинета, то я ее видел. Если вы желаете, чтоб я вас с ней познакомил, то это можно сейчас сделать.

- Ах, пожалуйста! Сделайте одолжение! Я уверена, что мы с ней сойдемся и будем дружны!- воскликнула Глафира Семеновна и вскочила с места.

Они отправились. Нужно было перейти с галлереи женских купален к галлерее мужских купален. Доктор взял мадам Иванову под руку, а Николай Иванович шел сзади. Он все еще слегка дотрагивался рукой до сердца и как-бы проверял себя,- колет у него где-нибудь или не колет.

Доктор говорил Глафире Семеновне:

- Сойтиться, впрочем, вам с моей теткой совсем на дружескую ногу будет трудно. Она стара, немножко брюзга, иногда сварлива, собачница. Очень любит собак и одну из них привезла даже с собой в Биарриц. Кроме того, вы петербургская, а она москвичка.

- Ничего, ничего. Я люблю пожилых женщин. С ними я чувствую себя лучше,- был ответ.

- Так вот, позвольте вас познакомить... Моя тетя Софья Савельевна Закрепина.

Глафира Семеновна остолбенела. Перед ней сидела та самая усатая старуха, которая ехала с ними в одном и том-же купэ в Биарриц, та самая, которую супруги приняли за француженку, а Глафира Семеновна обозвала "старой усатой ведьмой", думая, что старуха не понимает по-русски.

XXV.

- Мадам Иванова и супруг ея Николай Иваныч - мои добрые знакомые,- продолжал рекомендацию доктор Потрашов.

В это время из-под накидки тетки Потрашова, старухи Закрепиной, выглянула косматая морда собаченки и заворчала.

Старуха тоже узнала Ивановых, но нисколько не смутилась. Она ласково ударила собаченку по морде и произнесла:

- Ну, чего? Ну, чего ты, глупый? Молчи. Через тебя уж и так ссора вышла.

Затем, она протянула руку супругам Ивановым и сказала доктору:

- Представь, Миша, мы уж немного знакомы. Мы ехали сюда в одном поезде и даже в одном купэ, но у нас вышла маленькая ссора из-за моей собаченки. Пренесноснейший характер у моего пса.

- Да что вы!- воскликнул доктор.- Супруги Ивановы и вы, тетя, кажется, такие покладистые...

Глафире Семеновне в это самое время пришла мысль свернуть все на собаку.

- Поссорились, поссорились, это верно,- отвечала она.- Но тут было просто недоразумение. Ваша тетя вздумала применить к себе слова, которыя я сказала про собачку, которая лежала на ея коленях и ворчала.

- Нет, нет, эти слова относились ко мне - ну, да уж что тут, если вы хорошие знакомые Миши! Будем знакомы,- проговорила старуха.- Конечно-же, вы были раздражены моей собаченкой, иначе-бы не сказали этих слов. Разсердились на песика и вот мадам Иванова воскликнула про меня: "да уйдет-ли, наконец, эта усатая ведьма!" или что-то в роде этого,- пояснила старуха племяннику.

Глафира Семеновна покраснела и не знала, куда деть глаза.

- Уверяю вас, что эти слова относились к вашей собачке,- сказала она.

- Ну, да уж что тут!..- добродушно махнула рукой старуха.- Садитесь и давайте разговаривать. Вы сюда на долго?

- Да пока поживется,- отвечала Глафира Семеновна, ободряясь при ласковом взгляде усатой старухи, и присела.

- Вот и я также. Буду жить скромно. Я фанфаронить не люблю. Вы тогда прямо в Биарриц проехали?- спросила она супругов.