|
Первая категорiя — помнишь я тебе какъ то разсказывалъ, какъ я былъ въ Берлине въ театре «Варьете» и тамъ наблюдалъ людскихъ феноменовъ. Такъ вотъ первая категорiя и составлена по принципу такой сверхъ человечности людей. Это генiи, изобретатели. Это сверхъ люди. Одаренные отъ Бога. Имъ известенъ весь мой планъ. Они знаютъ, для чего они работаютъ и они сочувствуютъ моей работе. Въ нихъ я уверенъ. Да ихъ всего несколько человекъ, изъ которыхъ Русскiй только одинъ… Вторая категорiя — люди, являющiеся помощниками этихъ феноменовъ первой категорiи. Они разсеяны по всему свету и хотя, оффицiально, они работаютъ для фильмоваго общества «Атлантида», возглавляемаго капитаномъ Немо, я думаю, что они догадываются для чего они работаютъ… Наконецъ, третья категорiя — это твоя рота. Эти до поры до времени не должны ничего знать объ истинной сущности «Атлантиды». Делаю такъ потому, что тутъ приходится иметь дело уже съ несколькими сотнями людей, а набрать по нынешнимъ временамъ несколько сотъ человекъ, да еще въ Париже, которые не проболтались бы, или даже и не предали я не считаю возможнымъ.
Капитанъ Немо спустилъ карту Россiи на ея прежнее место. — Какъ бы велика и сильна ни была моя техника, — продолжалъ онъ, — все таки бороться со всею Россiей съ ея огромными пространствами и ста сорока миллiонами населенiя было бы невозможно. И при технике настанетъ такой день, когда понадобится армiя въ старомъ значенiи этого слова, съ пехотой, конницей и артиллерiей… Где мы ее возьмемъ? Видишь эти белыя точки, что точно мелкою крупою покрываютъ Россiю. Местами гуще, местами реже. Это ячейки Братства Русской Правды, съ которымъ я тесно связанъ. Это те надежные люди, которыхъ я найду въ Россiи. Россiя кипитъ сдержанною, нестерпимою, неслыханною ненавистью къ своимъ поработителямъ большевикамъ. Соловки, Нарымскiй край, весь северъ Россiи перенасыщены людьми, въ своей звериной ненависти къ большевикамъ дошедшими до последней черты. Это пороховой погребъ. Тутъ лютый, голодный, обезсилевшiй отъ голода и лишенiй, едва сдерживаемый цепями чекистовъ и неслыханнымъ терроромъ народъ. Накорми ихъ, дай имъ оружiе, начальниковъ… Вотъ тебе готовая, ничего не боящаяся, закаленная въ лишенiяхъ армiя… Армiя въ миллiоны людей… Вотъ почему я и не боюсь начинать борьбу съ моими сравнительно ничтожными денежными средствами и малыми людскими силами. И средства и людей я найду въ Россiи… Но дело не въ этомъ… До победы, запомни это, Петръ Сергеевичъ, еще будетъ далеко, хотя бы и вся Россiя возстала, какъ одинъ человекъ. Капитанъ Немо опять открылъ карту Европы. — Когда Русскiй народъ возстанетъ противъ большевиковъ и начнетъ одолевать ихъ, вся красная Европа и Америка кинутся на помощь большевикамъ. Испуганные евреи банкиры будутъ сыпать золотомъ, чтобы закупить красную армiю 3-го интернацiонала и снова надеть на Русскiй народъ коммунистическiя цепи еврейской власти. Борьба пойдетъ не на жизнь, а на смерть и врагомъ будетъ весь мiръ, порабощенный и запуганный коммунистами. Придется и на Европу надеть какой то намордникъ и ей крикнуть: — «руки прочь отъ Россiи». Иначе въ клочья порвутъ ее жадные капиталисты Европы, едва только вырвется она, изнемогающая и окровавленная изъ цепкихъ рукъ большевиковъ… Вотъ пока и все… Продумай все то, что я тебе сказалъ. Сейчасъ ты свободенъ. А съ завтрашняго дня будемъ вместе ездить по всемъ моимъ здешнимъ учрежденiямъ и я представлю тебе, какъ моему заместителю всехъ техъ, съ кемъ уже теперь вместе съ тобою будемъ работать. Капитанъ Немо обнялъ и крепко поцеловалъ Ранцева.
VI
Черезъ полчаса Ранцевъ на автомобиле, предоставленномъ въ его распоряженiе капитаномъ Немо подъезжалъ къ большому светлому гаражу, расположенному на окраине Парижа. Здесь — и совершенно открыто — каждое утро происходили строевыя занятiя роты, сформированной Ранцевымъ. |
