компаса и карты? Этот вопрос для Гимпа был неразрешим. Картой же для

него являлся лист бумаги, а компасом - стрелка в круглом бронзовом

футлярчике, и если он не имел ни того, ни другого, то значит, не мог

проложить курс.

       Впрочем, необходимости в его услугах не было.

       Твердыми шагами Иеро направился к кабине, сел в кресло перед

экраном и надавил шарик, наполовину выступавший из пульта. Зажглась

надпись; точный смысл фразы на древнем английском языке могли понять

немногие из ученых-историков Канды, но священник знал, что управление

"Вашингтоном" теперь перешло к компьютеру или к подчиненному ему

устройству, которое называлось автопилотом. Затем на экране возникла

карта - чудесная точная карта мира, каким он был до Смерти, со всеми

материками, морями, океанами, россыпью островов, тонкими нитями рек,

равнинами и горами. Это волшебное изображение казалось объемным;

крошечные горные хребты будто пронзали поверхность экрана, долины рек

и впадины как бы уходили вниз, а на месте крупных городов мерцали

серебристые точки. Карта была забрана в привычную сетку меридианов

и параллелей, и в центре ее светилась алая стрелка.

       Шарик повернулся под ладонью священника, и стрелка покорно

двинулась влево и вверх. В северной части Лантика он остановил ее и

снова нажал шарик; теперь на экране была укрупненная карта, примерно

четверть прежней, изображавшая весь североамериканский континент,

Европу и широкую синюю полосу разделявшего их океана. Еще одно нажатие,

и океан словно раздался вширь, обрамленный берегами двух материков:

слева - Ньюфол, огромная белая запятая Гренландии и еще один остров,

видимо - Асл; справа - причудливо изрезанная линия европейского

побережья с двумя островами. Один из них был похож на Асл, другой,

вытянутый по меридиану, напоминал вставшую на дыбы ящерицу с

раскрытым ртом.

       - Магия! - выдохнул Гимп, склонившись над плечом Иеро.

- Похоже, эта дьявольская штука видит все моря и земли! Весь мир,

чтоб мне повиснуть на рее!

       - Она не видит ничего, а только помнит, - возразил священник.

- Помнит, каким был мир пять тысяч лет тому назад, в далекой древности.

Взгляни на берег Канды, мастер Гимп - вот эти территории затоплены

морем, а в самом низу, в районе Д'Алви, океан продвинулся еще далее

на запад. А помнишь, мы разглядывали Внутреннее море? Совсем не такое,

как сейчас, несколько больших озер и никаких болот на севере... Эта

карта - всего лишь напоминание о том, что было, и чего уже нет.

       - Все равно, чудо! - заявил Гимп, дергая свою косичку.

- Я не дикарь, не идиот и не пьянчужка-матрос из кабаков Нианы, я

понимаю, как можно летать по воздуху... теплый дым стремится вверх,

и если собрать его в пузырь какой-нибудь огромной рыбины, а к пузырю

подвесить корзину, мы полетим не хуже, чем на святом "Вашингтоне"...

Но эти стекляшки, дьявол меня побери! - он осторожно коснулся экрана

пальцем. - Я торговал стеклянной посудой, и знаю, на что она годится!

Бутыли - чтоб разливать вино, а кубки - чтоб его пить... Выпьешь пару

бутылей, тогда увидишь любые картинки, хоть на стекле, хоть на столе,

хоть под столом... Но сейчас-то я трезв!

       - А это разве не чудо? - с усмешкой пробормотал Иеро и,

обернувшись, добавил погромче: - Сигурд, Рагнар! Идите сюда. Брат

Альдо, ты не желаешь к нам присоединиться?

       - Пожалуй, я лучше останусь здесь, - отозвался эливенер,

показывая глазами на Горма.