- Он - проклятый колдун! Отродье Локи! Он знается с морскими

троллями, с тварями, у коих на всех одна рожа, и та - гнусная да

синяя! Тинг ему не указ! Он читает в мыслях и видит то, что еще не

случилось! Он может приманить к берегу косяк трески или отогнать его!

Может заставить верного пса впиться в хозяйское горло! Может превратить

человека в овцу или в собаку, заставить пожирать навоз! Вот кто такой

Олаф, сын Торвальда! Но я сомневаюсь, что Олаф и впрямь его потомок;

Торвальд давно умер, и говорили, что он был честным бондом.

       Иеро внезапно выпрямился в кресле и стиснул кулаки.

       - Значит, читает в мыслях и видит то, что еще не случилось? -

с расстановкой повторил он, темнея лицом. - И этот Божий дар использует

во зло? - Священник помолчал, нахмурив брови, потом коснулся руки

северянина и твердо произнес: - Ты расскажешь мне все, Сигурд! Все,

что знаешь о своем острове и этом колдуне! Ибо я вижу, что им повелевает

Нечистый!

                            * * *

       Если верить словам Сигурда, Асл был благословенным,

хранимым Богом краем. Подъем океанских вод почти не коснулся гористого

вулканического острова; море затопило лишь низменную прибрежную полосу

на юго-западе и находившийся там древний город. Это поселение разрушил

атомный взрыв, но угодившая в него ракета была, очевидно, единственной,

которую выпустили по Исландии; эта пустынная земля посреди холодного

моря не слишком интересовала сражавшихся противников. К счастью, взрыв

не пробудил вулканы, а океанские волны, сомкнувшиеся над руинами, смыли

радиоактивный пепел. В результате на острове не было ни пустынь Смерти,

сияющих зловещими огнями, ни губительных развалин, ни кровожадных

монстров и огромных растений, порожденных в других концах планеты

атомной радиацией. Пожалуй, если не считать уничтоженного города,

единственной потерей островитян явились пони, маленькие, но сильные

лошадки; они вдруг перестали плодиться и вымерли за пару десятков лет.

       Приобретения были гораздо больше. Климат на острове потеплел,

бесплодные прежде горные склоны покрылись травами и лиственными

деревьями, в долинах, где били теплые гейзеры, выросли пальмы и

виноград, а в самом благодатном месте, принадлежавшем семьям Рагнара

и Сигурда, появились древесные исполины бнан с толстыми стволами и

раскидистыми кронами; дважды в год они приносили сладковатые плоды,

желтые, длинные и слегка изогнутые, будто нож для потрошения рыбы.

Загадочный фактор, сгубивший пони - видимо, слабая радиация - совсем

иначе подействовал на других животных, которых на острове было немного:

овцы да псы. Овцы втрое увеличились в размерах, стали давать по ведру

молока в день, а главное, руно их сделалось длинным, шелковистым,

тонким, но таким прочным, что сплетенный из шерсти шнурок заменял

рыбакам якорные цепи. В разных местах острова шерсть у животных

приобрела различные оттенки - черный, как ночь, или белый, как снег,

или серебристый, розоватый, голубой. Роду Рагнара и роду Сигурда

повезло и тут: в их долине у овец были золотистые шкурки, и одеяния

из их шерсти носили в торжественных случаях судьи тинга.

       С псами тоже произошла разительная перемена. Пастушьи собаки

выросли, став не меньше прежних пони и уж во всяком случае разумнее;

у них даже появилось что-то вроде языка, включавшего не только звуки,

но определенные жесты и телодвижения.