|
Но когда сидишь на мели, привередничать не приходится. К тому же в этом случае есть одно преимущество: Люлю никогда не забирается выше колен... ну разве только изредка. Рыжеволосая девушка бросила на подругу недоверчивый взгляд, ей трудно было поверить, что накрахмаленная манжетка, скользившая по ее бедру, и жаркое дыхание у ее лица - всего лишь притворство. - Сколько ему лет? - спросила она. - Шестьдесят или около того, но, сама понимаешь, говорить надо, что пятьдесят. - Вот уж не подумала бы! - вырвалось у Сильвены. - Ничем не утруждать себя и так постареть! А я-то воображала... - Замолчи! Моблан приближался к столу; он приободрился, повеселел, глаза у него были не такие мутные, как прежде. - Значит, решено, - сказал он, усаживаясь. - Я устрою вашу судьбу... Сильвена Дюаль. Я создам вам имя, крошка Дюаль. Вы талантливы, и о вас заговорят. Дайте-ка мне ваш адрес. Я заеду навестить вас как-нибудь, утром... на правах друга. Анни многозначительно посмотрела на Сильвену: все шло хорошо. - Но только на правах друга, - промолвила девушка и, входя в роль, погрозила Люсьену пальцем. - Ну конечно, на правах старого друга. Черкните ваш адресок, - настойчиво повторил он, протягивая визитную карточку. Пока Сильвена, склонившись над столиком, писала, он с улыбкой глядел на нее. - Да, я создам вам имя, - повторил он. Затем засунул два пальца в жилетный карман и извлек оттуда маленький пакетик из папиросной бумаги. - Что это? - удивилась Сильвена. Ей неудержимо хотелось рассмеяться. Моблан развернул бумагу и положил ее на скатерть. Нежно замерцали две великолепные жемчужины. - Ведь я игрок, - пояснил он. - И ставки в моей игре все время разные: вчера - лошади, сегодня - хлопок, завтра - драгоценные камни и жемчуг... Ставлю я и на красоток. Взяв кончиками длинных пальцев одну из жемчужин, он отвел от щеки Сильвены рыжие кудряшки и приложил жемчужину к мочке маленького ушка, потом сказал: - Вы не находите, что она вам к лицу? Посмотритесь в зеркало. Ну как? Что скажете? Кровь прилила к щекам Сильвены Дюаль. Лицо ее запылало. Она больше не чувствовала мучений голода. Глаза расширились, нос наморщился. Забыв о своей роли, она пролепетала: - Нет, нет, господин Моблан, не нужно, вы с ума сошли! С какой стати?.. Я никогда не посмею... Он смерил ее взглядом и спокойно произнес: - Отлично. Раз не хотите, тем хуже для вас. Я думал, вы любите жемчуг. Выходит, я ошибся. Человек, счет! Ей так хотелось поправить дело, крикнуть, что, конечно же, она мечтает о таких жемчужинах. Ах, какие чудесные жемчужины! Она не знала, что надо было сразу согласиться, она вовсе не хотела его рассердить... Но было уже поздно. Моблан аккуратно свернул бумажный пакетик и вновь опустил жемчужины в жилетный карман, глядя на Сильвену с жестокой насмешкой, наслаждаясь огорчением, которое без труда можно было прочесть на юном веснушчатом личике. |
