- Ну что, покажем им, как надо играть?

     - Я постараюсь.

     - Просто играйте как всегда. По книге. Все ошибки предоставьте делать Дьюку.

     - Слова - не деньги, папа. Давай побьемся об заклад, что вам не выиграть этого роббера. Ставлю сто долларов. - Хорошо, пусть будет сто.

     Барбара стала нервничать, вспомнив о жалких семнадцати долларах, которые лежали в ее сумочке. Она стала волноваться еще сильнее, когда первый круг закончился при пяти трефах, объявленных и побитых - Дьюком - и тогда она поняла, что он переборщил и остался бы без одной, если бы она покрыла его прорез.

     - Ну что, губернатор, удваиваем пари? - предложил Дьюк.

     - О'кей. По рукам.

     Второй круг был для нее намного удачнее: ее контракт при четырех пиках. К тому же она смогла сходить со всех своих козырей до того, как они переменились. Улыбка ее напарника была вполне достаточным вознаграждением. Но у нее почему-то дрожали руки.

     - Обе команды получают по очку, - сказал Дьюк, - счет сравнивается.

     Как твое давление, папочка. Может, еще раз удвоим пари?

     - Что, собираешься уволить свою секретаршу?

     - Не надо лишних слов!

     - Идет. Четыре сотни. Можешь продать свою машину.

     Мистер Фарнхэм сдал карты. Барбара взяла свои и нахмурилась. В принципе, не так уж плохо - две дамы, пара валетов, туз, король - но не было длинной масти, да и король ничем не прикрыт. В общем, комбинация была из тех, которые она привыкла называть "ни то, ни се". Оставалось только надеяться, что это будет один из кругов, в которых не бывает ни особенных проигрышей, ни выигрышей.

     Ее партнер взглянул на свои карты и объявил:

     - Три, без козырей.

     Барбара с трудом сдержалась, чтобы не вскрикнуть, а Карен воскликнула:

     - Папочка, да у тебя жар!

     - Принимаю.

     - Твой ход.

     Боже, о Боже, что мне делать, - взмолилась про себя Барбара.

     Объявление ее партнера сулило двадцать пять очков - и шлем. У нее на руках было тринадцать очков. Тридцать восемь очков на двух руках - большой шлем.

     Так говорилось в книге! Барбара, девочка, "три, без козырей" - это двадцать семь очков - прибавь к ним еще тринадцать и прочтешь: "Большой Шлем".

     Но по книге ли играл мистер Фарнхэм? Может быть он объявлял просто для того, чтобы выиграть роббер и победить в этом нелепом пари?

     Если она оставит все как есть, то и игра и роббер - и четыреста долларов - дело верное. Но большой шлем - если они объявят его - принес бы им что-то около пятнадцати долларов при тех ставках, которые установили Дьюк и его отец. Рисковать чужими четырьмя сотнями долларов ради каких-то пятнадцати? Смешно!

     Может быть, это как раз один из тех случаев, о которых ее предупреждал Дьюк?

     Но ведь ее партнер ясно сказал: "Играй по книге".

     - Семь, без козырей, - твердо объявила она.

     Дьюк присвистнул:

     - Благодарю вас, Барбара. Теперь, папочка, ты один против всех. Удваиваю ставку.

     - Пас.

     - Пас, - эхом отозвалась Карен.

     Барбара снова прикинула свои возможности.