Я решил пойти к Уэммику на дом в его замок, так как только там мог узнать от него, в чем дело, а не в его конторской обстановке.

— Ага! м-р Пип! — сказал Уэммик, завидя меня. — Вы, значит, вернулись?

— Да, — отвечал я, — но домой не ходил.

— Прекрасно, — сказал он, потирая руки. — Я оставил по записке у всех ворот на всякий случай. Вы через какия ворота проходили?

Я сказал ему.

— Я обойду днем все другия и уничтожу записки, — сказал Уэммик:- хорошее правило никогда не оставлять никаких документов, потому нельзя знать, какое из них сделают употребление. Я позволю себе обезпокоить вас просьбой: не будете ли вы так-добры зажарить эту сосиску для престарелаго родителя!

Я отвечал, что с удовольствием.

— Тогда вы можете итти по своим делам, Мери-Анна, — сказал Уэммшс девочке-служанке:- и мы таким образом останемся вдвоем, не правда ли, м-р Пип? — прибавил он, подмигивая мне, когда она исчезла.

Я поблагодарил его за дружбу и осторожность, и мы продолжали беседовать вполголоса в то время, как я поджаривал сосиску для престарелаго родителя, а он жарил ему гренки.

— Ну, м-р Пип, вы знаете, что мы хорошо понимаем друг друга. Мы теперь беседуем, как частные люди о наших личных делах, а перед тем мы вошли в тайную сделку.

Я от души сказал «да». Я был так нервен, что поджег сосиску престарелаго родителя и должен был задуть пламя.

— Вчера утром, — сказал Уэммик, — я случайно слышал в одном месте, куда раз водил вас — нам лучше избегать называть имена…

— Конечно, — согласился я, — продолжайте.

— Я услышал там случайно вчера утром, — продолжал Уэммик, что некоторое лицо, не чуждое колониальных предприятий и не лишенное движимаго имущества, — я не знаю, как оно велико в действительности, — мы не будем называть это лицо…

— Не будем, — отвечал я.

— …обратило на себя внимание в такой стране, куда много людей ездит не совсем по своему желанию и до некоторой степени на казенный счет…

Всматриваясь в его лицо, я опять запалил сосиску престарелаго родителя, что отвлекло и мое внимание, и внимание Уэммика от разсказа; я извинился.

— …исчезнув из того места безследно. Благодаря такому исчезновению, — продолжал Уэммик, — возникли разныя предположения и догадки. Я также слышал, что за вами и за вашей квартирой, в Темпле, следили и может быть до сих пор следят.

— Кто? — спросил я.

— Этого я не могу сказать, потому что это, может быть, связано с некоторой ответственностью, — уклончиво отвечал Уэммик.

— Не слыхали ли вы про человека очень дурной репутации, котораго зовут Компейсон?

Уэммик отвечал кивком головы.

— Он жив?

Новый кивок.

— Он в Лондоне?

Новый кивок, после чего Уэммик продолжал:

— Теперь с вопросами мы покончили, и я разскажу, вам как было дело; я пошел к вам на квартиру, чтобы увидеть вас; не найдя вас, я отправился в контору купца, у котораго служит м-р Герберт; я заявил ему, не называя имен, что если ему известно, что кто-нибудь — Том, Джек или Ричард — проживает у вас на квартире или по соседству, то лучше будет удалить Тома, Джека или Ричарда, пока вас нет дома; однако просил его сказать вам, чтобы никто не уезжал из Лондона. Знаете, м-р Пип, в настоящем случае нет лучшаго места, как большой город, раз вы в нем находитесь.