— Добрый день.

Мне пришлось еще долго ожидать м-ра Покет младшаго. Я почти одурел, глядя из окна, в продолжение добраго получаса, и неоднократно выводил пальцем свое имя по грязным оконным стеклам, прежде нежели заслышал шаги на лестнице. Мало-помалу передо мной выросли шляпа, голова, галстух, жилет, панталоны, сапоги человека приблизительно моего возраста. Он держал под мышками по бумажному мешку, а в одной руке горшок с земляникой.

— М-р Пип? — сказал он, сильно запыхавшись.

— М-р Покет? — сказал я.

— Боже мой! — вскричал он. — Мне очень жаль, что я заставил вас ждать, но из ваших мест карета приходит не раньше полдня, оттого я и ушел. Дело в том, что я подумал, не захотите ли вы после обеда поесть плодов, и отправился на рынок, чтобы достать хороших. — Пожалуйста, войдите, — продолжал м-р Покет младший. — Позвольте я вас проведу.

Я таращил свои глаза в изумлении и, поблагодарив. его безсвязно за любезность, увидел, что и он в свою очередь глядит на меня, не спуская глаз.

— Господи помилуй, — сказал он наконец:- вы тот бродяга-мальчик, с которым я подрался…

— А вы, — сказал я, — тот бледный молодой джентльмен, который пожелал со мною драться…

ГЛАВА XX

Бледный молодой джентльмен и я стояли и смотрели друг на друга, пока наконец не расхохотались оба.

— Так это вы! — сказал он.

— Так это вы! — повторил я. И мы опять уставились друг на друга и расхохотались.

— Ну! — сказал бледный молодой джентльмен, добродушно протягивая мне руку, — теперь все прошло; надеюсь, и вы великодушно простите мне, что я вас тогда поколотил.

Я вывел из этих слов, что м-р Герберт Покет (бледнаго молодого джентльмена звали Гербертом) немного забыл, как было дело, но из скромности умолчал об этом, и мы с жаром пожали друг другу руки.

— В то время вы еще не были взысканы судьбою? — сказал Герберт Покет.

— Нет, — отвечал я,

— Нет, — согласился он, — я слышал, что это случилось очень недавно. В те поры я был в погоне за счастием.

— В самом деле?

— Да, мисс Гавишам послала за мной, чтобы поглядеть, непонравлюсь ли я ей. Но я ей не понравился.

Я вежливо заметил, что это меня удивляет.

— У нея дурной вкус, — засмеялся Герберт, — но так случилось. Да, она пригласила меня на испытание, и если бы я вышел из него победителем, то, вероятно, она бы обезпечила меня; быть может, выбрала для Эстеллы…

— Что вы хотите сказать? — спросил я внезапно перестав улыбаться.

Он раскладывал ягоды по тарелкам и был так занят, что не мог сразу обяснить мне, в чем дело.

— Нас бы обручили, — обяснил он наконец, все еще занимаясь ягодами. — Сосватали, помолвили. Ну, как там говорится, не знаю.

— Как же вы перенесли ваше разочарование? — спросил я.

— Я не особенно огорчился, — отвечал он. — Она — настоящий чорт.

— Мисс Гавишам? — подсказал я.

— Не стану отрицать и этого, но я говорю про Эстеллу. Эта девушка жестка, надменна и капризна в высшей степени; ее воспитала мисс Гавишам, чтобы мстить всем мужчинам.

— Она в родстве с мисс Гавишам?

— Нет. Она приемыш.

— Зачем же она должна мстить всем мужчинам? Какая это месть?

— Боже, м-р Пип! неужели вы ничего не знаете?

— Нет, — отвечал я.