— Разумеется, мне было бы очень приятно спросить вас кое о чем, сэр; но я помню ваше запрещение.

— Попробуйте задать один вопрос, — сказал м-р Джагерс.

— Узнаю ли я сегодня, кто мой благодетель?

— Нет. Спросите о чом-нибудь другом.

— Скоро ли мне сообщат о том, кто мой благодетель?

— Подумайте немного и спросите о чем-нибудь другом, — сказал м-р Джагерс.

Я озирался, но, очевидно, уйти от допроса не было возможности.

— Должен ли я что-нибудь получить, сэр?

Тут м-р Джагерс с торжеством сказал:

— Я знал, что вы это скажете, — и велел Уэммику принести бумагу.

Уэммик появился, подал бумагу и исчез.

— Разверните бумагу и скажите мне, что это такое? — сказал м-р Джагерс.

— Это кредитный билет в пятьсот фунтов стерлингов. — ответил я.

— Да, это кредитный билет в пятьсот фунтов, — повторил м-р Джагерс. — Мне думается, что это недурная сумма денег. Вы тоже так думаете?

— Могу ли я иначе думать?

— Ах! ответьте мне прямо на вопрос.

— Без сомнения.

— Вы считаете, что пятьсот фунтов, без сомнения, недурная сумма денег. Ну, так вот, Пип, эта недурная сумма денег — ваша собственность. Это вам подарок на сегодняшний день, в залог серьезности ожидающей вас блестящей будущности. И эту недурную сумму денег — ни больше, ни меньше — вы должны проживать в год, до той поры, пока ваш благодетель не обявится вам.

Помолчав, я спросил:

— Вы говорили мне, м-р Джагерс, что годы могут пройти, прежде чем это лицо обявится.

— Точно так, — отвечал м-р Джагерс, — я это говорил.

— Как вы полагаете, много лет мне еще ждать, м-р Джагерс?

— Я отвечу на ваш вопрос без утайки, друг мой Пип. Этого вопроса не следует задавать. Вы поймете это еще лучше, когда я скажу вам, что этим вопросом вы можете повредить мне. Ну! я, пожалуй, буду еще откровеннее с вами; прибавлю еще кое-что. Когда это лицо откроется, оно само будет ведать свои дела с вами. Когда это лицо откроется, мое участие в этом деле прекратится, и я совсем от него устранюсь. Когда это лицо откроется, мне не нужно даже будет знать об этом. Вот все, что я имею вам сказать.

Мы поглядели друг на друга, пока я не отвернулся и не задумался, глядя на пол. Из последних слов его я заключил, что мисс Гавишам, по той или иной причине, не доверила ему своего намерения сделать меня мужем Эстеллы; что он сердился на такой недостаток доверия или же почему-нибудь был действительно против такого брака и не хотел ему содействовать. Когда я поднял глаза, я увидел, что он лукаво на меня посматривал.

— Если это все, что вы можете мне сказать, сэр, — заметил я, — то и мне не о чем больше говорить.

Он кивнул в знак одобрения, а я пошел в контору и сказал Уэмыику:

— М-р Уэммик, мне нужно спросить ваше мнение об одном деле. Мне очень хочется одолжить своего друга.

Дело в том, что, положив пятьсот фунтов в карман, я вновь подумал о том, о чем уже раньше много раз думал, и нашел, что Уэммик всего лучше может мне помочь в этом деле.

Уэммик в эту самую минуту запирал несгораемый шкап и покачал головой, точно хотел сказать, что он безусловно против подобных роковых слабостей.

— Этот друг, — продолжал я, — ищет участия в торговом предприятии, но у него нет денег, и ему трудно к чему-нибудь пристроиться. Ну, вот я бы желал помочь ему пристроиться.

— И дать с этою целью денег? — спросил Уэммик топом более сухим, чем деревянные опилки.