|
Ронни и Биллем поминутно чесались, это довершало маскарад. Сразу после завтрака двинулись в путь. Хоуард и Николь поблагодарили хозяйку за ее доброту; она принимала изъявления благодарности с кроткой глуповатой улыбкой. Потом все забрались в старый фургончик "дион", который Арвер держал на ферме, и выехали на дорогу. - Мы поедем в таком поезде, где можно спать, мистер Хоуард? - спросил Ронни. - Пока еще нет, - ответил старик. - Скоро мы вылезем из этой машины, попрощаемся с мсье Арвером, а потом покатаемся в тележке на лошади. И запомните, всем вам надо теперь говорить только по-французски. - А почему только по-французски? - спросила Шейла. - Я хочу говорить по-английски, как раньше. - Мы будем среди немцев, - терпеливо объяснила Николь. - Они не любят тех, кто говорит по-английски. И ты запомни, говорить надо только по-французски. - Маржан говорит, немцы отрубили его маме руки, - сказала вдруг Роза. - Не будем больше говорить о немцах, - мягко посоветовал Хоуард. - Скоро мы выйдем из машины, и дальше нас повезет лошадь. А как разговаривает лошадь? - спросил он Пьера. - Не знаю, - застенчиво сказал малыш. Роза наклонилась к нему: - Да нет же, Пьер, конечно, ты знаешь: Как у тетушки моей Много в домике зверей. Мышка тоненько пищит (пи-и!), Очень страшно лев рычит (рр-р!)... Этой игры хватило на всю поездку через Ландерно, который они видели только мельком из задних окошек старого фургона, и еще на половину пути до Ланнили. Скоро машина замедлила ход, свернула с дороги и, тряхнув седоков, остановилась. Арвер, сидя за рулем, круто обернулся. - Приехали, - сказал он. - Выходите скорей, тут мешкать опасно. Они отворили дверку фургона и вышли. И очутились на крохотном крестьянском дворике; домишко, сложенный из серого камня, был немногим больше батрацкой лачуги. После душного фургона отрадно дохнул в лицо свежий ветерок, напоенный солоноватым запахом моря. При виде серых каменных стен и освещенных ярким солнцем крыш Хоуарду показалось, будто он в Корнуоле. Во дворе ждала повозка, до половины груженная навозом; заложенная в нее старая серая лошадь привязана к воротам. Кругом ни души. - Поскорей, мсье, пока на дороге нет немцев, - сказал Арвер. - Вот повозка. Вам все ясно? Вы везете навоз Лудеаку, он живет на холме над Абервраком, в полумиле от порта. Там вы свалите груз; мадемуазель Ружерон должна завтра вернуть сюда повозку. Фоке в девять вечера будет ждать вас в кабачке. Он спросит "ангельский перно". Все ясно? - Еще одно, - сказал старик. - Эта дорога ведет прямо в Ланнили? - Конечно. - Арвер беспокойно оглянулся. - Как нам проехать через Ланнили? Как найти дорогу оттуда на Аберврак? Солнце жгло немилосердно, в небе ни облачка; к запаху навоза примешивался аромат цветущего шиповника. |
