- Как-же мы будем с извозчиком обясняться?- проговорила Глафира Семеновна.

- Да уж придется как-нибудь по балетному,- отвечал муж.- Испанцы народ балетный... поймут. Сколько их к нам танцорами и танцовщицами-то приезжает!

- Вам неугодно-ли проводника, который говорит по-французски?- предложил швейцар.- Тогда я вам к завтра приготовлю.

- Ожурдьи, ожурдьи...- твердил Николай Иванович.- Нам нужно сегодня. Вуар Манзанарес.

- А, Манзанарес? Сси, сси...- Манзанарес... Реаль Мюзео... Паляцио Реаль... Паляцио дель Конгресо... Казас Консисториалес...- бормотал швейцар.- Праде... Парк де-Мадрид.

- Уй, уй... Се са...- кивнула ему Глафира Семеновна и просила, чтобы он обяснил извозчику по-испански, куда ему их везти.

Швейцар вывел супругов на подезд и махнул извозчика. К супругам тотчас-же подбежали двое нищих - мальчик с кривой шеей и оборванная старуха и протянули руки, прося подаяния. Швейцар отпихнул старуху, дал мальчишке подзатыльника и, посадив супругов в коляску с запряженным в нее мулом, стал обяснять извозчику, куда везти седоков. Извозчик в пиджаке, серых брюках, красном жилете и испанской фуражке без околышка слушал, курил папироску и, не вынимая ее изо рта, кивал головой и цедил сквозь зубы:

- Сси, сси...

Наконец, он щелкнул бичом и мул помчался.

LXIV.

Извозчик должно быть хотел угодить седокам, потому что по площади Пуэрто дель Соль, стесненную стоянками экипажей и конок, направляющихся отсюда в разныя части города, летел чуть не сшибая с ног прохожих. Два монаха в шляпах с громадными полями в виде доски, переходившие площадь, так и шарахнулись в сторону и стали грозить ему зонтиками, расточая ругательства, какая-то кругленькая, маленькая, очень недурненькая испаночка в черном платье и в вуальке выскочила чуть не из-под экипажа и бросилась в обятия полицейскаго в пелерине и треуголке. Тот засвистел в свисток, остановил извозчика и принялся его ругать, делая соответствующия движения руками. Слышались "асы" и "осы" при окончании слов испанской речи. Извозчик убедился в своем преступном поведении и поехал тише. Экипаж свернул в улицу Геронимо и тут шел уж почти шагом. Начались казенныя здания разных присутственных мест. Выехали на небольшую площадь. Налево возвышалось красивое здание с колоннами. Извозчик указал на него, обернулся к седокам и произнес:

- Палясио де ляс Кортес...

- Кортесы - это вроде нашего Государственнаго Совета,- пояснил жене Николай Иванович.

- Ну, Бог с ними...- равнодушно проговорила Глафира Семеновна.

Извозчик обернулся на козлах и указал на памятник, помещенный в маленьком скверике.

- Сервантес...

- Сервантес... Автор Дон-Кихота... Вот это надо посмотреть!- воскликнула Глафира Семеновна.

- Сси, сеньора... Дон-Кихот... Санхо-Панчо...- закивал извозчик и улыбнулся.

- Остановитесь... Арете... Арете...

Экипаж подехал к самому скверу. Супруги вышли из экипажа, вошли в сквер и обошли памятник.

Памятник великому писателю довольно прост. На каменном пьедестале стоит бронзовая статуя Сервантеса во весь рост. Сервантес в плаще со стоячим воротником, в панталонах в обтяжку, в чулках и башмаках. Правая рука держит свиток, левая опирается на шпагу. Внизу барельефы: Дон-Кихот на Росинанте и Санхо на осле отправляются на подвиги, Дон-Кихот стоит перед открытой клеткой и, прикрывшись щитом, вызывает льва на бой, и т. д. Надпись гласит кратко: Мигуель де-Сервантес.

- Вот и памятник Сервантесу сподобились видеть,- сказал Николай Иванович, садясь в экипаж.- Я мальчиком был, так раза два прочел Дон-Кихота. Да как! Взасос...

Мул помчался далее, граня экипажем булыжную мостовую.

Проехали мимо театра, смахивающаго на наш петербургский Михайловский театр. Свернули. Выехали на площадь де-Ориенте.