|
Закрерина оказалась совсем покладистой старухой и хорошим компаньоном. Николай Иванович по городу гулял мало, но аккуратно перед завтраком и обедом выходил на Плаж. Совместное купанье мужчин и женщин в волнах морского прибоя не казалось ему уж зазорным. Николай Иванович вот уж три дня сам купался в открытом море. В первый раз он выкупался в тихой бухточке Порт-Вье, в укромном местечке, где совсем не встречаешь перекрестных взоров глазеющей публики, но на следующий день его уже потянуло на Гран-Плаж, в модное место, где купались желающие других посмотреть и себя показать. К тому-же на Гран-Плаж его перетянул и доктор, уверяя, что на прибое купаться тем уже хорошо, что дышешь солеными брызгами, которыми пропитан воздух.
- Да и велика важность, что на нас смотреть будут! Пусть смотрят, - прибавил он. В волны прибоя они полезли даже без беньеров, обещаясь поддерживать друг друга, если кого-нибудь из них свалят волны. И Николай Иванович оказался сильнее доктора. Отлично встречал он волну, прекрасно противостоял и ея обратному течению. Доктор Потрашов все время держался за Николая Ивановича, когда налетала волна. В первый раз они выкупались на глазах Глафиры Семеновны и старухи Закрепиной. - Ну, что?- спрашивал Николай Иванович после купанья жену, позируя перед ней. - Не к лицу тебе купальный костюм,- отвечала та. - Отчего? - Оттого, что похож больше на медведя, а не на акробата. - Да зачем-же я на акробата-то должен походить? - Ну, все-таки. Уж кто хочет купаться при всей публике, тот должен чем нибудь похвастать. Статностью, что-ли... А у тебя живот большой и ноги, как тумбы... Глафира Семеновна все еще брала соленыя ванны в закрытом помещении, но уж и ее забирала охота покрасоваться на Гран-Плаже в купальном костюме. О своем желании она сообщила старухе Закрепиной. - Когда я ехала сюда, я так и решила, что буду купаться в открытом море и при всех,- говорила она.- Я знала, что тут купаются на глазах мужчин, но не знала, что это составляет такой спектакль для публики. А здесь уж, оказывается, и фотографии с каждой бабенки снимают. От раздевальной до воды словно сквозь строй приходится проходить. Бинокли, бинокли и даже под костюм-то тебе стараются заглянуть. Знаю, что сквозь строй, а откровенно сказать, самой ужасно хочется покупаться в открытом море. - Так вы, милочка, в Порт-Вье... в тихой-то бухточке...- посоветовала ей Закрепина. - Не тот фасон. Там скучно... Там все, нос на квинту опустивши, купаются. Там все какие-то разслабленные... А меня вот сюда тянет, в веселое место, но боюсь. - Нечего и здесь бояться, коли уж очень хочется,- сказала ей Закрепина. - Очень уж нескромно, очень уж публично...- продолжала Глафира Семеновна.- А очень хочется, страсть как хочется. - Да ведь можно и здесь, на Гран-Плаже скромно купаться. Ну, приходите пораньше, когда еще нет такого сборища... Из раздевальной выходите, закутавшись в пеньюар. Можно так закутаться, что и глаз будет не видать. До воды дойдете - сбросите с себя пеньюар, а там, выйдя из воды, опять пеньюар. - Ведь все-таки беньера надо взять. Без беньера нельзя... свалит. - Беньера возьмите старичка. Здесь есть старик-беньер. - То-то думаю попробовать. А то неприятно уехать отсюда, не испробовавши, как это на Гран-Плаже купаются. Разговор происходил на Плаже. - Да вот сейчас и испробуйте,- посоветовала ей старуха Закрепина.- Покуда еще рано. Публики немного. - Нет, сегодня я не буду. Я уж брала сегодня морския ванны, а два раза в день купаться в морской воде вредно,- отвечала Глафира Семеновна.- Это мне доктор говорил. Да и костюма у меня с собой нет. Да и с мужем надо посоветоваться. Лучше я завтра. - Ну, завтра, так завтра. Вечером, после обеда, супруги Ивановы были дома и пили чай. Были у них и старуха Закренина с своим племянником доктором Потрашовым. |
