-- Мой мальчик!-- повторил старый джентльмен, -- ты так бледен и встревожен. В чем дело?

   -- Сторож, отойдите от него несколько в сторону, -- сказал другой джентльмен, откладывая газету и с видимым интересом прислушиваясь к разговору.-- Не бойся, мальчик, и разскажи нам в чем дело.

   Оливер упал на колени, поднял руки кверху и, ломая их, стал молить, чтобы его отослали обратно в темную комнату... замучили голодом... исколотили... убили, наконец, если нужно, но только не отдавали этому ужасному человеку.

   -- Бог мой!-- воскликнул Бембль, выразительно подымая кверху глаза и руки.-- Бог мой! Сколько я не видал сирот, Оливер, ни один из них не был так хитер и лукав... Ты самый наглый из них.

   -- Придержите ваш язык, сторож, -- сказал второй старый джентльмен, когда Бембль кончил свои восклицания.

   -- Простите, ваша милость, -- сказал Бембль, не веря своим ушам.-- Не ко мне ли обратилась ваша милость?

   -- Да! Придержите ваш язык.

   Старый джентльмен в черепаховых очках взглянул ли своего товарища; тот выразительно кивнул ему.

   -- Мы отказываемся подписать этот контракт, -- сказал старый джентльмен и отложил в сторону пергамент.

   -- Надеюсь, -- сказал мистер Лимбкинс, -- надеюсь, судьи не составят ложнаго мнения о приходских властях, будто оне виновны в каком либо нечестном поступке, и не будут полагаться на несообразное показание ребенка.

   -- Судьи не обязаны высказывать вам своего мнения относительно этого дела, -- резко прервал его второй старый джентльмен.-- Сведите мальчика обратно в дом призрения и обращайтесь с ним ласково. Он, видимо, нуждается в этом.

   В этот же самый вечер джентльмен в белом жилете утверждал самым положительным и решительным образом, что Оливера, если и не повесят, то уж наверное посадят в тюрьму и четвертуют. Мистер Бембль печально и таинственно покачал головой, а Гамфильд выразил, что было бы недурно, еслиб мальчик попал в его руки; и видно было по всему, что это навряд ли было бы недурно.

   На следующее утро снова было вывешено обявление, что Оливер Твист отдается в учение и тот, кто возьмет его к себе, получит пять фунтов награды.

IV. Оливеру находят другое место, и он впервые выступает на поприще общественной жизни.

   Когда молодой человек какой нибудь большой семьи достигает известнаго возраста и ему не могут доставить какого нибудь выгоднаго места, или передать ему право на часть наследства, или дать ему возможность пользовался наследством, то его обыкновенно отправляют в море. Комитет, подражая такому умному и душеспасительному примеру, собрал совет, на котором решено было отдать Оливера Твиста на какое нибудь небольшое торговое судно, отправляющееся в далекий и нездоровый порт. По мнению комитета это было самое лучшее, что только можно было сделать для него: весьма возможно, что шкипер, придя в игривое настроение духа после сытнаго обеда, засечет его до смерти или выпустит ему мозг из головы при помощи железнаго прута: забавы такого рода, (как известно многим) представляют самое обыкновенное явление среди джентльменов этого класса. Чем больше разсматривал комитет это дело с выше упомянутой точки зрения, тем больше находил он в нем преимуществ, а потому в конце концов пришел к тому заключению, что Оливера во- что бы то ни стало следует, послал в море и чем скорее, тем лучше.

   Мистеру Бемблю поручили собрать немедленно предварительныя сведения и выискать капитана, который не прочь был бы взять юнгу, не имеющаго ни друзей, ни родных. Возвращаясь обратно к дому призрения, чтобы сообщить о результатах своей миссии, Бембль встретил у самых ворот мистера Соуэрберри, приходскаго гробовщика.