Наталья Александрова. Сестра моя – смертьДетектив-любитель Надежда Лебедева – 8
– Опять вы, Никандрова! – Майор Барабанов в сердцах швырнул ручку на стол и откинулся на спинку кресла. Его красное, как раньше говорили, апоплексичное лицо приобрело свекольный оттенок и покрылось бисеринками пота. – Я же вам доступно объясняю – все в порядке с вашим сыном, жив здоров, никаких жалоб не поступало! – Так то оно так, – бедно одетая женщина по другую сторону стола опустила глаза, теребя в руках носовой платочек и как бы не решаясь – то ли заплакать, то ли воздержаться, – так то оно так. Да только мне бы его повидать… Повидать бы Юрочку… Да передать бы ему кое что из одежды… да из еды… Кормят то там сами знаете как… – Это вы зря слушаете всякую клевету на нашу армию! Кормят солдат и вообще хорошо, а в той элитной части, куда попал ваш сын, так просто на убой! Женщина взглянула на майора с осторожным недоверием и завела прежнюю песню: – Так то оно так, да домашнее все ж таки лучше… И одежду теплую, а то он у меня мальчик болезненный… И повидать бы его… – Он у вас не мальчик, а солдат! – рявкнул майор. – А солдат должен быть мужчиной! Он должен привыкать к лишениям армейской жизни, укреплять здоровье физкультурой и спортом, закаляться… Хотя, конечно, никаких лишений в армии сейчас нет. А в той элитной части… – Так то оно так, а вот соседка с четвертого этажа три раза уже к своему сыну ездила, он у нее под Кингисеппом служит, и повидала его, и теплые вещи… – Достала ты меня своими теплыми вещами! – Майор Барабанов цветом лица стал похож на баклажан, нервы его были на пределе. – То есть вы меня достали! Сказали же вам ясно – все у него хорошо, а свиданий в его части не полагается! – А вот соседка с четвертого этажа говорила, что если не дают свиданий и не получаешь писем, то надо обращаться в общество «Солдатские матери»… – Так. – Майор Барабанов неожиданно успокоился, убрал в ящик стола свою дорогую паркеровскую ручку и сказал скучным голосом: – Записывайте. Доехать до станции Каннельярви, идти по грунтовой дороге слева от железнодорожных путей четыре километра, там будет КПП. Спросите капитана Васильева. Женщина, радостно взволнованная, подробно записала инструкцию, поблагодарила майора и кинулась прочь из военкомата собирать Юрочке гостинцы. Майор Барабанов, дождавшись, когда в коридоре затихнет эхо ее шагов, снял телефонную трубку и набрал номер. – Ну, как я и предупреждал, мать Никандрова, настырная баба, вцепилась как клещ, начала «Солдатскими матерями» пугать. Так что я ее послал в Каннельярви. Разбирайтесь теперь сами. – Что ж ты, майор, раньше то думал? – зло осведомился его собеседник. – Говорили же тебе – сирот посылать! – Где я вам столько сирот подберу? Здесь все подходило: парень здоровый, крепкий. Мать одиночка, работает дворником – какие у нее связи? Я, что ли, виноват, если у вас ребята погибают? – Сам знаешь, майор, у нас подготовка непростая. Процент смертности высокий… – Знать ничего не хочу про ваши дела! – завизжал майор. – И слушать не буду! Посылал вам ребят, каких просили, – и все! Какой с меня спрос? – Ты, майор, говори, да не заговаривайся, – холодно и зло прервал его собеседник. – Ты от нас деньги получал и впредь получать будешь. А попробуешь соскочить – сам знаешь, что тебя ждет. И нечего тут истерику устраивать! А то сам… в Каннельярви поедешь. Майор Барабанов побелел от ужаса. Он хотел что то ответить, но в трубке уже раздавались короткие гудки. |
