Эрл Стенли Гарднер. Дело о мрачной девушкеПерри Мейсон - 2
1
Девушка проскользнула в кабинет мимо секретарши, открывшей для нее дверь, и огляделась. По глазам посетительницы было видно, что ее что‑то тревожит. Секретарша тихо прикрыла дверь. Девушка села в старомодное черное кожаное кресло с высокой спинкой, положила ногу на ногу, натянула юбку на колени и повернулась к двери. Через минуту она приподняла юбку на дюйм или два, пытаясь добиться определенного эффекта, затем откинулась назад, разбросав по плечам золотистые волосы, которые выгодно контрастировали с блестящей черной кожей кресла. Она смотрелась трогательно и беззащитно в просторном кабинете. Тем не менее, в ее облике было что‑то нарочитое, наводящее на мысль о специально создаваемом впечатлении. Поза была слишком тщательно продуманной, а беззащитность слишком ярко выраженной. По любым меркам она могла бы считаться красивой: шелковистые волосы, большие темные глаза, высокие скулы, пухлые губы, невысокого роста, с прекрасной фигурой. Сразу же становилось ясно, что она следит за собой. Однако выражение лица не менялось: казалось, она абсолютно отрешилась от действительности и как бы отгородилась невидимой стеной от окружающего мира. В кабинет вошел Перри Мейсон. Сделав два шага, он остановился и внимательно осмотрел девушку, не упуская ни одной детали. Она выдержала его взгляд, не изменив ни положении тела, ни выражения лица. — Вы — мистер Мейсон? — спросила она. Мейсон, не отвечая, обошел письменный стол и опустился во вращающееся кресло. Перри Мейсон производил впечатление большого сильного человека. Он не был полным, но от него исходила внутренняя энергия. Посетительница увидела широкоплечего мужчину с грубыми чертами лица и с прямым взглядом серых глаз. Эти глаза часто меняли выражение, однако лицо всегда оставалось спокойным. В этом человеке не было ничего кроткого и смиренного, сразу же становилось ясно, что это борец, причем борец, который может сколь угодно долго выжидать удобный момент для нанесения сокрушительного удара и нанесет его именно тогда, когда получит наилучший эффект, а сам при этом не будет испытывать ни малейших угрызений совести от содеянного силой своего ума. — Да, я — Перри Мейсон, — подтвердил он. — Чем могу быть вам полезен? Темные глаза девушки с опаской изучали адвоката. — Меня зовут Фрэн Челейн. — Фрэн? — переспросил адвокат, повысив голос. — Уменьшительное от Фрэнсис. — Понятно. Чем могу быть вам полезен, мисс Челейн? — повторил Мейсон свой вопрос. Девушка не отводила взгляд темных глаз от его лица. Она начала водить указательным пальцем по ручке кресла, выбирая неровности на коже. В этом ищущем жесте, казалось, бессознательно отражалось ее внутреннее состояние. — У меня есть кое‑какие вопросы по завещанию, — заявила она наконец. Выражение уверенных и спокойных глаз Перри Мейсона не изменилось. — Я не занимаюсь завещаниями, — сообщил он. — Я — судебный адвокат, специализируюсь на ведении дел в суде, предпочтительно перед присяжными. Двенадцать человек на скамье присяжных — и ты должен доказать им свою правоту, вот как я работаю. Боюсь, что не смогу вам помочь. — Но дело, возможно, дойдет до суда, — сообщила она. Он продолжал спокойно разглядывать ее, не меняя выражения лица. — Оспаривание завещания? — спросил адвокат. — Нет, — ответила девушка, — не совсем оспаривание. Я хочу кое‑что узнать о положении, касающемся распоряжения имуществом в пользу другого лица. — Наверное, будет лучше, если вы зададите мне конкретный вопрос о том, что хотите выяснить, — заметил адвокат. |
